Пасхальная hагада
Вы находитесь на сайте "Архив статей из ЭЕЭ и статей на еврейские темы из Википедии"
Источник:  |
||||||||
|
||||||||
Пасхальная hагада (современное произношение — Агада) (ивр. הַגָּדָה שֶׁל פֶּסַח, Hагада шел Песах), сборник молитв, благословений, комментариев к Библии и песен, прямо или косвенно связанных с темой Исхода из Египта и ритуалом праздника Песах. Чтение Пасхальной hагады в ночь праздника Песах (с 14 на 15 нисана) — обязательная часть седера.
Содержание |
История создания Пасхальной hагады
Пасхальная hагада основана на галахической традиции регламентации пасхальной ночи (Псах. 10) и отражает влияние распространенной в древности культуры праздничных торжественных застолий. Одна из важных мицвот — помнить об Исходе из Египта (Втор. 16:3) повсеместно и постоянно, однако в ночь седера существует особая обязанность рассказывать об Исходе из Египта.
В Библии есть несколько рассказов об Исходе из Египта; по мнению исследователей, некоторые из них когда-то играли роль Пасхальной hагады, и их читали и толковали в пасхальную ночь. В период таннаев в качестве подобного рассказа был избран отрывок из книги Второзаконие (26:5–9), который вместе со связанным с ним мидрашем лег в основу ныне существующей Пасхальной hагады. Мишна указывает на то, что у Пасхальной hагады должна быть определенная риторическая структура: она должна начинаться с хулы (гнай) и заканчиваться хвалой (шевах). По-видимому, таннаи считали, что в стихе в Чис. 26:5–9 хула — это строки о порабощении Иакова, а под хвалой подразумевали слова о жизни потомков Иакова на своей земле. Первые амораи Вавилонии — Рав и Шмуэль — по-разному трактовали в своих комментариях значение понятий «хула» и «хвала». Их мнения излагаются в принятой ныне версии Пасхальной hагады. Эта часть, по мнению исследователей, — наиболее древний литературный пласт Пасхальной hагады.
По требованию Гамлиэля Пасхальная hагада должна включать толкование символического смысла особых блюд (см. Пища), которые следует съедать во время пасхального седера: песах (до разрушения Храма — пасхальный агнец, после — символизирующие его блюда), маца, марор (см. Седер). Согласно мнению Гамлиэля, тот, кто не упомянул об этих трех блюдах и не разъяснил их символический смысл, не исполнил своего долга (Псах. 10:5). Некоторые исследователи считают, что постановление Гамлиэля носит полемический характер, направленный против христиан, которые придавали иное значение яствам пасхального седера (Иисус во время Тайной вечери толкует смысл маццы и вина, см. Матф. 26:26–28). Прибавление к Пасхальной hагаде этой части связано с тем, что после разрушения Храма и отмены жертвоприношений единственным ритуалом, подобным храмовому служению, был седер. В ночь Песаха пасхальный агнец (или козленок) съедался, как и в храмовую эпоху, на семейной праздничной трапезе. Со временем среди галахических авторитетов возобладало мнение, что не следует после разрушения Храма приносить пасхальную жертву и даже есть пасхального агнца в трапезу седера и следует ограничиться только условными действиями, напоминающими о пасхальной жертве, однако часть толкований Гамлиэля все же осталась в Пасхальной hагаде. В восточных общинах, однако, сохранился обычай есть в ночь Песаха мясо ягненка (или козленка).
Структура
Первая часть Пасхальной hагады, видимо, предшествовала трапезе, вторая произносилась либо во время трапезы, либо после нее. Исследователи проводят параллель между требованием Гамлиэля толковать символическое значение пасхальных яств и принятым у древних греков и римлян собранием («симпозиум»), когда после завершения трапезы гости произносили речи над стаканом вина, нередко содержавшие толкование смысла блюд. В поздних редакциях Пасхальной hагады две части слились, и сейчас вся Пасхальная hагада, за исключением ее менее формальных частей (см., например, hаллель), читается перед трапезой.
Текст Hагады представляет собой своеобразный сценарий ритуальных действий, включающих все мицвот праздника: съедение песаха (символической пасхальной жертвы), мацы, марора; выпивание четырех бокалов вина; рассказ об Исходе из Египта, то есть собственно hагада. Рассказ об Исходе — это мицва ми-де-орайта, однако помимо этого мудрецы Устного Закона установили дополнительную обязанность пасхальной ночи — мицва ми-де-раббанан (см. Галаха. Источники. Устный Закон); пение hаллел (см. выше). Халлел был частью седера уже в период Второго храма, упоминание об этом можно найти в описании Тайной вечери в евангелиях[1]. Уже в храмовый период была установлена обязанность произнесения специальной бенедикции перед hаллел, и таннаи спорили о продолжительности пения hаллел и о сопровождающих его бенедикциях во время седера[2].
Заповеди пасхальной ночи, перечисленные в Пасхальной hагаде, выполняются в определенном порядке, которому придается большое значение (см. Седер). В некоторых рукописях и в большинстве печатных изданий текст Пасхальной hагады разделен на главы согласно порядку ритуальных действий. Тексту предпослано рифмованное перечисление этих действий, и в ашкеназских общинах к нему относятся как к своеобразному пиюту, распевая его перед началом чтения.
По содержанию Пасхальная hагада — это рассказ о египетском рабстве и освобождении из него. В храмовый период Пасхальная hагада завершалась благодарением за дарование Земли Израиля, а в период после разрушения Храма — обещанием грядущего избавления. Пасхальная hагада представляет собой произведение, сложившееся благодаря усилиям различных авторов, живших в различные эпохи и в разных местах. По содержанию в ней можно выделить следующие структурные единицы:
- Киддуш (такой же, как и в остальные праздники).
- hа лахма ания (`вот хлеб бедности`), короткий параграф на восточном диалекте арамейского языка (см. Семитские языки) — приглашение любого неимущего или просто голодного к совместной трапезе. Отрывок заканчивается фразой: «В этом году мы здесь, а в следующем — в Стране Израиля, в этом году рабы, в грядущем — свободные люди». Исследователи полагают, что эта часть добавилась к Пасхальной hагаде после разрушения Храма, по-видимому, в Вавилонии.
- Ма ништана (`чем отличается`) — этими словами начинаются четыре вопроса (отсюда другое название этого отрывка — арба кушиот, `четыре вопроса`). Источник этого текста — Мишна[3], в которой сохранились только три вопроса, но уже в писаниях гаонов говорится о четырех. Вопросы касаются мацы, марора, цали (блюда, приготовленного из пасхального ягненка) и способа их употребления.
Эти вопросы должны были сделать более доступным объяснение символического и галахического значения яств седера. По-видимому, они были добавлены к уже существовавшей версии Пасхальной hагады с явно дидактической целью. Формулировка вопросов стандартная — они начинаются словами ма ништана и завершаются собственно вопросом относительно того или иного застольного действия. Эти вопросы задают самые младшие из присутствующих, что делает их равноправными участниками праздничного действа. Часть Пасхальной hагады — ма ништана — воспринимается как своеобразный вопросник для подготовки ребенка к седеру.
- Авадим hаину (`рабами мы были`) — этими словами начинается древний мидраш, толкующий стихи Библии, посвященные Исходу. Согласно мнению Шмуэля[4], это и есть начало рассказа Пасхальной hагады.
- Маасе бе-рабби Элиэзер (`однажды рабби Элиэзер`). В этой части hагады содержатся истории о выдающихся таннаях, которые исполняли заповеди пасхальной ночи. Hагада повествует о том, как несколько мудрецов проводили седер близ Бней-Брака и до Шахарит рассказывали об Исходе.
- Барайта о четырех сыновьях — таннаическое поучение, относящееся к стихам Библии (Втор. 6:20, Исх. 12:26, 13:14, 18). Подобные поучения в других версиях сохранились в Иерусалимском Талмуде (Псах. 10:4) и в мидраше (Мех. дрИ. Бо 18). В этом отрывке приводится типология «сыновей», под которыми подразумеваются разные представители еврейского народа. Барайта выделяет следующие типы: хахам — `мудрый`, раша — `преступный`, там — `простой`, `наивный`, а также ми-ше-эйно йодеа лиш’ол — `тот, кто не умеет задавать вопросов`. Для каждого из них в Пасхальной hагаде приводится соответствующий ответ.
- Яхол ми-рош ходеш (`возможно ли с новолуния`) — таннаический мидраш к книге Исход (13:8). Подобный мидраш сохранился в Мехилте де-рабби Ишмаэль (Писха 17). Эта часть Пасхальной hагады обосновывает обязанность рассказывать об Исходе из Египта именно в канун праздника Песах.
- Овдей авода зара hаю авотейну (`идолопоклонниками были наши праотцы`) — с этой фразы начинается Пасхальная hагада согласно мнению Рава (см. выше).
- Барух hа-Шомер hавтахато (`благословен исполняющий обещание...`) — эта часть содержит ряд неоднородных по происхождению толкований, посвященных различным бедствиям еврейского народа и его праотцев. 10. Серия таннаических толкований об эпизоде разделения вод Чермного моря (см. Красное море, Исход).
- Кама маалот товот (`как много добра у Всевышнего для нас`) — две версии торжественного гимна, который воспевает Всевышнего. По мнению исследователей, гимн относится к храмовой эпохе и первоначально не был связан с ритуалом пасхальной ночи.
- Мишнат раббан Гамлиэль (`учение раббана Гамлиэля`) — краткий галахический отрывок, регламентирующий порядок съедения песаха (см. выше), маццы и марора (см. Седер, Хамец). Форма вопросов и ответов была придана этому фрагменту после завершения Талмуда. Бе-хол дор ва-дор (`в каждом поколении`) — компиляция отрывков из Мишны, барайт, Вавилонского Талмуда (Псах. 116б), посвященная урокам Исхода. Две первые главы из халлел, которые, согласно мнению Бет-Гилель (Псах. 116б; см. Бет-Гилель и Бет-Шаммай), следует произносить в этой части Hагады. Благословение за освобождение, причем не только от египетского рабства, но и за грядущее мессианское освобождение (см. Мессия). Согласно существующему в наши дни порядку пасхального седера, на этом этапе переходят к пасхальной трапезе, а вслед за биркат hа-мазон (см. Бенедикции) переходят ко второй части Hагады.
- Шефох hаматха (`излей Свой гнев`) — компиляция из стихов Библии, которая выражает обращенную к Всевышнему просьбу отомстить гонителям евреев. Обычай произносить этот отрывок, которого нет в древних рукописях Пасхальной hагады, известен со средних веков. Принято произносить его при открытых дверях. Есть различные объяснения этого обычая: открывают дверь, чтобы проверить, нет ли за ней доносчиков или клеветников, против которых направлены эти слова (кровавые наветы возводились обычно в Песах); возможно, дверь открывают для Мессии и просят его наказать обидчиков еврейского народа, и т. п.
- Окончание hаллель (см. выше).
- hаллел hа-гадол — 136-й псалом.
- Нишмат кол хай (`душа всякого живого`) — псалмы, отобранные согласно мнению рабби Иоханана (название части — по первому стиху — Пс. 118).
Такая структура Пасхальной hагады с небольшими вариациями в наши дни принята в большинстве общин. В ее основе лежит последняя редакция, сделанная в талмудических академиях гаонов Вавилонии в 7–8 вв. Эта редакция вытеснила из еврейской литургии более древнюю версию Hагады, созданную мудрецами Эрец-Исраэль и после этого окончательно забытую. Древняя версия была гораздо короче; еще в 9 в. она была распространена в общинах выходцев из Эрец-Исраэль на Ближнем Востоке и, возможно, в Северной Африке. Натронай Гаон в (9 в.) в одном из своих посланий убеждает не пользоваться этой Hагадой.
В средние века в разных общинах бытовала тенденция добавлять к hагаде отрывки из мидрашей и различных литургические произведения. Так, в сефардских общинах в первой части седера произносят пиют, воспевающий пасхальное жертвоприношение. Кроме сефардского и ашкеназского вариантов Hагады пасхальной возникли также южнофранцузский (Авиньон, Карпантра), йеменский, итальянский (Рим) и балканский варианты. Различные поэтические произведения, созданные еврейскими средневековыми поэтами, не вошли в обязательный пасхальный рассказ, но со временем их начали помещать в Hагаде, и они стали неотъемлемым элементом пасхальной ночи (пиют Янная «Аз ров ниссим» — `И вот множеством чудес`; пиют Э. Калира «Омец гвуротеха» — `Сила Твоей доблести`; пиют неизвестного автора «Ки ло наэ» — `Ему достойно`; пиют Иосефа Тув Элема /12 в./ «Хасал сиддур Песах» — `Завершился пасхальный черед`). Впоследствии в Пасхальную hагаду вошли народные песни, сочиненные, как правило, для того, чтобы позабавить и занять детей.
- «Эхад ми йодеа» (`Кто знает, что такое один`) — речитатив, известный с 16 в. Он состоит из 13 строф, каждая из которых открывается вопросом «кто знает?», и всякий раз этот вопрос относится к другому числительному. На каждый вопрос дается ответ, включающий повторение предыдущих ответов.
- «Хад гадья» (`Один козленок`) — песня, известная также с 16 в. Ее содержание таково: отец купил на рынке козленка за два зуза, козленка съела кошка, кошку укусила собака, собаку побили дубинкой, дубинку сжег огонь, огонь был потушен водой, вода была выпита быком, бык был зарезан шохетом, шохет был наказан ангелом смерти, Бог наказал ангела смерти. Каждое действие завершается рефреном хад гадья. Большинство исследователей считает, что песня возникла под влиянием европейского фольклора. Влияние этих произведений на формирование еврейской культуры было чрезвычайно велико, их образы широко использовались в литературе и в пластических искусствах.
Комментирование Пасхальной hагады
Со временем лексика Hагады стала для широких слоев населения малопонятной. Кроме того обычаи праздничного застолья (см. выше), принятые в Средиземноморье в позднеэллинистическую и ранневизантийскую эпоху, были непонятны людям позднего средневековья. Так возникла необходимость их объяснения и новой интерпретации. Первые комментарии к Пасхальной hагаде были созданы в школе Раши и содержались в Махзоре Витри и первых тосафистов (см. Тосафот), наиболее известный из них приписывается рабби Шмуэлю бен Меиру. В комментарии Цидкияху бен Аврахама в его книге «Шибболей hа-лекет» («Собранные колосья», 13 в.) дан анализ галахических аспектов Пасхальной hагады. В 14 в. появились комментарии Ахарона hа-Коhена из г. Люнель в книге «Орхот хаим» («Образ жизни») и Давида Абудархама. В 15 в. Шимон бен Цемах Дуран (см. Дуран, семья) написал книгу «Афикоман» — это был первый комментарий к Пасхальной hагаде, который вышел отдельной книгой.
Комментаторы последующих поколений привлекали материалы из других традиционных источников и уделяли внимание философским и теологическим проблемам Пасхальной hагады. Так, Ицхак Абраванель начинает свой комментарий с того, что задает сто вопросов по содержанию Hагады и последовательно и пространно отвечает на них, выражая свои взгляды на различные проблемы, часто не относящиеся к тексту. С развитием и распространением каббалы появились комментарии к Пасхальной hагаде, интерпретирующие ее содержание мистическим образом, например, произведения раввинов Моше Алшеха и И. Хурвица. Комментарии к Hагаде писали Яаков Эмден, Хаим Иосеф Давид Азулай, Элияху бен Шломо Залман, Яаков из Дубно, Моше Софер и другие.
Первые критические комментарии, анализирующие природу различных элементов текста, занимающиеся его верификацией и объяснением с литературоведческой и исторической точек зрения, появились в 19 в.; научные издания текста выходят и в наши дни (Х. Эдельман, издание 1845 г.; А. Ландсхут, издание 1865 г.; М. Фридман (1831–1910), издание 1885 г.; С. Рот, издание 1939 г.; Д. Гольдшмит, издание 1947 г.; М. Кашер, издание 1955 г.; З. Сафрай, издание 1997 г.).
В еврейской литературе и публицистике широко использовались образы Hагады; так, В. Жаботинский в своих статьях писал о типах «сыновей» (см. выше), сопоставляя их с современным ему состоянием еврейского народа.
Рукописи, издания, новые редакции Пасхальной hагады
В Каирской генизе были найдены фрагменты древних вариантов hагады, по-видимому относящиеся к 9–11 вв. Среди них оказался уникальный фрагмент Hагады 9–10 вв., принятой в Эрец-Исраэль (см. выше); этот отрывок хранится ныне в Дропси колледж в Филадельфии, впервые его описал Д. Гольдшмидт. В писаниях ришоним нередко содержалось несколько версий Пасхальной hагады, по какой-либо причине скопированных автором или переписчиком. Наиболее древняя версия содержится в молитвеннике Саадии Гаона (10 в.), Мишне Тора Маймонида и Махзор Витри. Большая часть дошедших до нашего времени средневековых рукописей Пасхальной hагады относится к 13–15 вв.
Пасхальная hагада — одна из самых популярных еврейских книг. До нашего времени дошли сотни манускриптов Hагады; известно более двух тысяч печатных изданий. Пасхальная hагада неоднократно переводились на разные языки, в том числе и на русский. Впервые «Пасхальное сказание с русским переводом с приложением пасхальной песенки в русских стихах И. И. Пирожникова» вышел в Вильне в 1914 г., в том же году подобное издание вышло в Одессе. После этого Пасхальная hагада на русском языке издавалась неоднократно, как правило, в США или в Израиле.
В 1981 г. в Советском Союзе группа еврейских активистов под руководством П. Полонского (родился в 1958 г.) выпустила в самиздате новый перевод Пасхальной hагады с комментариями и критическими статьями, в 1989 г. книга была издана в Израиле.
Неоднократно в рамках различных религиозных и общинных движений создавались новые варианты Пасхальной hагады. Монах Мелито из секты куартодециман (2 в.), праздновавшей праздник Песах 14 нисана, создал свою Hагаду на основе еврейской. Караимы также создали из стихов Библии и некоторых бенедикций свою Пасхальную hагаду. В рамках реформизма в иудаизме появились многочисленные редакции Пасхальной hагады (в 1893 г. — в Берлине, в 1913 г. — во Франкфурте-на-Майне, в 1927 г. — в Оффенбахе). В 1953 г. Пасхальную hагаду выпустило Объединение раввинов Америки (см. также Реконструктивизм). Подобная тенденция существует и в Израиле: в некоторых киббуцах создавались варианты нетрадиционной Пасхальной hагады.
Иллюстрирование Пасхальной hагады
Иллюстрирование канонических произведений, как правило, вызывало недовольство галахических авторитетов, однако иллюстрации в Пасхальной hагаде не считались нарушением запрета, поскольку она воспринималась как народная книга, адресованная всем евреям, в том числе женщинам и детям. Рисунки играли определенную роль в церемонии седера — их показывали детям и с их помощью вели рассказ и объясняли заповеди праздника. Темы иллюстраций — ритуальные предметы или изображение событий Исхода, Мессия верхом на осле, пророк Илия, который трубит в шофар, Храм и служба в нем, пейзажи Эрец-Исраэль. Наиболее древние иллюстрированные рукописи, дошедшие до наших дней, относятся к 12 в. С палеографической точки зрения (см. Палеография) различают четыре типа рукописей Пасхальной hагады: испанские (сефардские), итальянские, ашкеназские и восточные. Иллюстрации обычно выполнены в стиле искусства того района, где они создавались. В сефардской Пасхальной hагаде иллюстрации посвящены темам Библии. Ашкеназская Пасхальная hагада содержит иллюстрации возле текстовых фрагментов, на полях или вперемежку с текстом, обычно они связаны с содержанием; почти нет тем из Библии. Наиболее примечательны с художественной точки зрения Сараевская Пасхальная hагада (14 в.), Пасхальная hагада (14 в.) из собрания Д. Кацмана, обе — сефардского типа; так называемая Пасхальная hагада птицеголовых (14 в.), названная так потому, что ее украшают изображения человеческих фигур с птичьими головами (по-видимому, из-за запрета изображать человека), Дармштадтская Пасхальная hагада (15 в.), обе — ашкеназского типа.
Первые печатные издания иллюстрированной Пасхальной hагады относятся к 15 в., они были выпущены в Италии (Венеция, Рим); начиная с 16 в. выходило множество таких иллюстрированных изданий. Вероятно, источником для них послужили издания в Праге (1526) с иллюстрациями ашкеназского типа, в Венеции (1609) с иллюстрациями итальянского типа, в Амстердаме (1695) с литогравюрами в голландском стиле. Факсимильное издание ашкеназской Пасхальной hагады (1729) было выпущено в 1985 г. в Тель-Авиве. В новое время Пасхальную hагаду иллюстрировали многие художники, в том числе И. Будко (Вена—Берлин, 1921), Я. Штейнхардт (Берлин, 1923), А. Шик (Иерусалим, 1967). Рисунки на темы хад гадья создали Э. Лисицкий (Киев, 1919), Т. Каплан (Тель-Авив, 1957) и другие.
Примечания
Ссылки
- Уведомление: Предварительной основой данной статьи была статья Хаггада пасхальная в ЭЕЭ
