Каббалисты Прованса (12 в.) и Сефер hа-Баhир
Вы находитесь на сайте "Архив статей из ЭЕЭ и статей на еврейские темы из Википедии"
 |
Это только начальный черновик статьи, которая находится сейчас в работе.
Если вы хотите установить контакт с автором статьи, посмотрите историю изменений. |
http://www.eleven.co.il/article/11899#02
Каббалисты Прованса.
Первым произведением, содержащим отчетливо выраженные каббалистические элементы, считается книга «Сефер hа-Баhир», принявшая окончательную форму, по-видимому, не ранее 12 в. Это псевдоэпиграфическое произведение, приписываемое танне рабби Нехунии бен ха-Кана (вторая половина 1 в. н. э.), с именем которого связаны предания мистического характера, состоит из небольших, не связанных между собой, часто непонятных комментариев к стихам из Пятикнижия, сопровождаемых притчами, а также отрывков из книги «Сефер Йецира» и мидраша. В «Сефер hа-Баhир» описываются десять Божественных изречений (ма’амарот, или миддот), которыми был сотворен мир. Название и описание некоторых из этих изречений соответствуют названию и описанию некоторых сфирот. Вместе с тем в «Сефер hа-Баhир» отсутствует система сфирот в той форме, которую она получила в последующий период. «Сефер hа-Баhир» упоминается в произведениях каббалистов начиная со второй половины 13 в. Неизвестно, откуда это произведение пришло в Прованс — колыбель каббалы. Существует предположение, что оно было написано на Востоке.
Создатели каббалы, как правило, объединялись в небольшие группы единомышленников. Одну из первых каббалистических групп, по всей вероятности, возглавлял знаменитый ученый-талмудист Аврахам бен Давид из Поскьера, который был знаком, по-видимому, с основными элементами каббалы (системой десяти сфирот, каббалистической терминологией и прочим). Вместе с тем его нельзя назвать первым каббалистом, так как он не оставил никаких каббалистических произведений. Первым истинным каббалистом, повлиявшим на дальнейшее развитие каббалы, по праву считается его сын, Ицхак Саги Наhор (Ицхак Слепой, 1165?–1235), перу которого принадлежит каббалистический комментарий к «Сефер Йецира». Ему приписываются многочисленные изречения каббалистического содержания. Он и каббалисты его круга говорят о каббале в целом и, в частности, о системе сфирот как о чем-то известном испокон веков, а не как о чем-то новом, требующем определения. Их учение, как и вся каббала раннего периода, проникнуто идеями неоплатонизма и носит чисто созерцательный характер. В отличие от каббалы других направлений, например, жеронской (см. ниже), каббала круга Сагги Нахора крайне эзотерична, чем, по-видимому, и объясняется скудость сохранившихся о ней сведений.
Группа Сагги Нахора не была единственной в Провансе. Одновременно существовала другая группа каббалистов, однако не сохранилось даже их имен. Осталось несколько произведений, самым значительным из которых является «Сефер ха-‘июн» («Книга внимательного изучения»). Оно представляет собой беспорядочный ряд каббалистических комментариев к 13-ти правилам герменевтики, а также изречений мистического характера, космологических описаний и т. д. Каббалисты этого течения интересуются не столько системой сфирот, сколько идеями неоплатонического характера, в том числе идеями еврейских философов средневековья (символика света, эманация), а также мистикой Божественной колесницы. Характер их каббалы отличается от каббалы «Сефер hа-Баhир» и каббалы группы Сагги Наhора. Так, они не знают такого важного каббалистического понятия, как Эйн Соф. Но терминологическое сходство с каббалой Сагги Наhора свидетельствует об одновременном существовании обоих течений.
Сефер hа-Баhир
Сефер hа-Баhир (סֵפֶר הַבָהִיר, `Книга яркого света`) - одна изважнейших ранних каббалистических книг.
Книга «Сефер hа-Баhир» впервые появилась в конце 12 в. в Провансе. Традиция возводит авторство книги к выдающемуся танаю I века н. э. Рабби Нехуния бен hа-Кана. В науке вопрос о том, представляет ли «Сефер hа-Баhир» плод творчества кружка мистиков 12 в. (т.е.что книга была написана незадолго до своего опубликования) или новую компиляцию значительно более раннего материала, недостаточно выяснен.
Из всех каббалистических текстов книга «Баhир» является одной из самых древних и самых важных. До публикации «Зогара» «Баhир» был наиболее влиятельным и цитируемым первичным источником каббалы. Фактически «Барир» цитировали во всех важнейших книгах по каббале, а ранее всего — в комментарии Раавада на книгу «Сефер Йецира». К нему постоянно обращался в своем комментарии к Торе раби Моше бен Нахман (Рамбан). Кроме того, «Баhир» многократно цитируется и пересказывается в книге «Зогар».
Среди каббалистов средневековой Испании книга «Сефер hа-Баhир» была известна под двумя названиями, каждое из которых основывалось на начальных предложениях книги: «Мидраш рабби Нехуния бен ха-Кана» (начало первого раздела книги) и «Сефер hа-Баhир» (основано на высказывании: «Один стих гласит: «Теперь не видно яркого [баhир] света в облаках», Иов 37:21). Хотя второе название более раннее и, соответственно, оригинальное, первое приобрело популярность благодаря тому, что его использовал Нахманид в своем комментарии к Пятикнижию.
Хотя «Багир» является совсем небольшой книгой (всего около 12 000 слов), его очень высоко ценили те, кто исследовал тайны каббалы. Выдающийся каббалист XV в. раби Иуда Хайит писал: «Сделай эту книгу короной на своей голове». Большая часть текста очень трудна для понимания, поэтому глава цфатской каббалистической школы раби Моше Кордоверо (1522—1570) говорил: «Слова этого текста — сияющие (Багир) и сверкающие, но их блеск может ослепить глаза».
Первое печатное издание появилось в Амстердаме в 1651 г., последующие же вышли в Берлине (1706), Кореце (1784), Шклове (1784) и Вильно (1883). Самым лучшим изданием из всех является опубликованное в Иерусалиме (1951) раби Реувеном Марголиусом вместе с его комментарием «Ор ха-Багир» («Свет Багира»).
В «Багире» утверждается, что углубление в тайны Маасе меркава так же приемлемо, как и молитва (§ 68), но предупреждается, что оно невозможно без впадения в заблуждение (§ 150). В «Багире» содержится учение о десяти Сфирот, чьи имена (за исключением трех из них) приводятся в тексте, особенно интересна их последовательность и отношение к вселенной, дням недели и человеку (например, к обрезанию). Рассматривается понятие гилгул (перевоплощение). Оно используется для объяснения проблемы кажущейся несправедливости и того, почему страдают и рождаются калеками даже невинные младенцы. Учение о гилгул получило дальнейшее развитие в «Зогаре» и ещё подробнее — в «Сефер Гилгулим» и других писаниях школы Ари.
Другие темы «Багира» касаются интерпретации букв еврейского алфавита, из которых упоминаются пятнадцать. Обсуждаются — обычно в контексте Сфирот такие понятия, как тефилин, цицит, лулав и этрог, а также понятия, присутствующие в «Сефер Йецира», например Тридцать два Пути Мудрости (§ 63), двенадцать диагональных границ (§ 95), а также тема «Ось, Сфера и Сердце» (§ 106). Вообще числа играют в книге «Багир» весьма знаменательную роль. Вводятся два необычных понятия, связанные с ангелами или ангельскими силами. Одно из них — Цура, которое буквально означает «форма», другое — Кома, которое можно перевести как «структура», «тело» (§§ 8, 166). Другие термины, применяемые к ангелам, — Начала (Манхигим) и Служители (Пкидим).
Важнейшее откровение «Багира» — различные имена Всевышнего (§ 112). Говорится и об Имени, которое упоминается в Талмуде и состоит из двенадцати букв (§§ 107, 111), и о семидесяти двух комбинациях Имени, являющихся производными (§§ 94, 107, 110). Это Имя упоминается в ранних талмудических источниках. В «Багире» также содержится учение о Цимцум, то есть о самосжатии Божественного Света, но оно дано в наброске. Раби Берахиа говорит, что Свет уже существовал, но у Царя не было для него места, в которое его можно было бы поместить. Только после того, как было подготовлено «место», этот Свет смог открыться. Подробное учение о Цимцум позднее разработал Ицхак Лурия (1534—1572). Цимцум — один из самых главных философских принципов каббалы, ставший для многих учёных источником путаницы (А. Каплан).
Текст из ЭЕЭ
http://www.eleven.co.il/article/13779
Хотя каббалисты приписывали авторство книги таннаю (см. Таннаи) Нехунии бен ха-Кана (вторая половина 1 в. н. э.), в самой книге нет никаких свидетельств этого. Книга представляет собой мидраш в строго литературном смысле слова: антология разных высказываний, в большинстве своем кратких, приписываемых разным таннаям и амораям. Лишь немногие из этих высказываний подлинны. В нескольких главах «Сефер hа-Баhир» вообще не упоминаются имена.
Идеи и традиционные мнения по многим вопросам передаются в форме объяснений библейских стихов, кратких дискуссий между разными лицами или высказываний, не подтверждаемых ссылками на литературные источники. Книга содержит незначительное количество аггадических изречений (см. Аггада), в ней приводятся комментарии по поводу мистического смысла определенных библейских стихов, формы некоторых букв алфавита, знаков вокализации и кантилляции. В «Сефер hа-Баhир» содержится также обсуждение содержания книги «Сефер-иецира», соображения о священных именах и их использовании в магии. Толкование некоторых стихов содержит объяснение эзотерического значения некоторых предписаний Пятикнижия.
В своей нынешней форме книга невелика по объему — она содержит около 12 тыс. слов. В своей структуре «Сефер hа-Баhир» следует порядку библейских стихов с большими вставками, не относящимися непосредственно к их толкованию. Она основана на принципе ассоциации, характерном и для мидрашей. Язык книги — смесь иврита и арамейского языков, и в этом «Сефер hа-Баhир» также сходна с мидрашами. Стиль часто весьма трудный и лингвистически неясный. Некоторые изречения в «Сефер hа-Баhир» представляют собой переработку высказываний из более ранних талмудических и мидрашистских источников, но большинство не имеет там параллелей.
Особое значение «Сефер hа-Баhир» заключается в использовании ею символического языка. Это самый ранний источник представлений о Божественных атрибутах (сфирот, «речения», «прекрасные сосуды», «цари», «голоса» и «венцы») и первое произведение, толкующее значительную часть Библии так, как если бы оно относилось не только к происходящему в сотворенном мире, но и к событиям в Божьем царстве и к действию Божественных атрибутов. Эти атрибуты впервые получают символические имена, заимствованные из словаря толкуемых стихов. Принципы, на которых основана символическая система книги, нигде не получают ясного объяснения, они как бы подразумеваются сами собой.
Сфирот, впервые упоминаемые в «Сефер-иецира» как соответствующие десяти главным числам, превратились в «Сефер hа-Баhир» в Божественные атрибуты, так называемые светы и силы, каждый из которых исполняет определенную функцию в деле творения. Это Божье царство, которое может быть описано только в высшей степени символическим языком, образует основное ядро книги. Даже та‘амей мицвот (`основания мицвот`) связаны с этим высшим миром: исполнение определенных предписаний означает действие определенных Божественных атрибутов (одной из сфирот или их сочетаний).
«Сефер hа-Баhир» принимает точку зрения «Сефер-иецира», согласно которой существуют десять сфирот, и приходит к общему выводу о том, что в Библии и раввинистической литературе каждый атрибут (сфира) обозначается множеством имен и символов, содержащих некоторую идею о его природе. Божественные силы образуют «тайное древо», из которого произрастают души. Но эти силы составляют также сумму «святых форм», соединенных друг с другом наподобие «небесного человека». Все в низшем мире, особенно то, что обладает святостью, содержит указание на нечто в мире Божественных атрибутов. Бог — Господин всех сил.
