Теория эволюции (воззрения иудаизма)
Вы находитесь на сайте "Архив статей из ЭЕЭ и статей на еврейские темы из Википедии"
Эта статья была импортирована из Электронной Еврейской Энциклопедии
и еще не обработана
Источник:  |
||||||||
|
||||||||
Эволюция. Эволюционные идеи древнегреческих философов нашли отражение в Аггаде и Мидраше. Однако подлинное развитие эволюционной мысли относится к концу 18 в., когда появилась теория, согласно которой жизнь на Земле существовала миллионы лет, а не менее шести тысяч, как полагала библейская традиция. Теория эволюции вызвала резкую реакцию тех мыслителей и ученых, которые поддерживали идею неизменности видов со времени шести дней творения. Наряду с учеными, подвергавшими сомнению теорию эволюции, ее главным противниками были (и до сих пор остаются) религиозные люди, которые буквально понимали и понимают библейский рассказ о творении. В то же время ряд религиозных мыслителей видит в принципе эволюции концепцию, совместимую с идеей Божественного провидения; некоторые из них не только рассматривают рассказ о творении в книге Бытие как простое объяснение на доступном человеку языке подлинного процесса творения, но и усматривают в рассказе более глубокий смысл. Некоторые из них указывают на места в Аггаде и Мидраше, которые содержат намеки на эволюцию и на то, что жизнь существовала на Земле в эпохи более ранние, чем принято считать в иудаизме.
Маймонид, обсуждая мнение греческих философов о «вечности Вселенной», допускал такую возможность и полагал, что эта идея не противоречит основам еврейской религии, но считал ее недоказанной и на этом основании понимал смысл библейского текста буквально.
Подобно тому, как Маймонид считал возможным примирить идею вечности Вселенной с еврейской религией, теория эволюции, если она будет научно доказана (при непременном условии, что существует Творец), может быть согласована с библейским рассказом. Хотя Иехуда hа-Леви явно признавал необходимость буквального понимания Писания, он, тем не менее, писал в книге «Сефер hа-кузари» («Книга хазара»), что признание вечности материи и существования многих миров, предшествовавших нынешнему, не должно поколебать веру в Божественный закон. Иехуда hа-Леви намекает на изречение рабби Иехуды бен Симона (Быт. Р. 3:7), а также рабби Аббаху (там же) о том, что первому дню творения предшествовала последовательность времен (дней и ночей) и что Бог «создавал миры и разрушал их».
Относительность понятия «день» подчеркнута изречением (Быт. Р. 19:8), которое проводит различие между человеческим и Божественным днем; Божественный день равен тысяче человеческих лет: «Ибо пред очами Твоими тысяча лет — как день вчерашний» (Пс. 90:4). Наряду с этими представлениями существуют гомилетические толкования библейских стихов, согласно которым все организмы были целиком созданы за шесть дней творения, после чего в них не происходило никаких изменений (Хул. 60а). Законоучители опирались на библейские стихи, позволяющие различные толкования. В этой связи раввин А. И. Кук говорил: «Всякий знает, что творение — одна из тайн Торы, а если все изречения понимать буквально, какая здесь будет тайна?» («Иггрот hа-Реайа», «Эпистолы рабби Аврахама Ицхака hа-Кохена», см. А. И. Кук).
Литература законоучителей Талмуда включает различные представления о мире, особенно в области космологии и биологии. Таннаи и амораи усваивали легенды и «фактические» истории, взгляды греко-римской науки и фольклор древних народов. Среди этих разнородных представлений были и такие, которые не основывались ни на фактах, ни на библейских стихах и даже противоречили библейскому рассказу о творении. Так, мнение о возникновении живых организмов из неживого вещества, которое существовало в науке вплоть до 19 в., проникло даже в Галаху. Существовало мнение, что мыши не размножаются (Сифра, Шмини 5; Хул. 127а), на нем основывалась галахическая дискуссия по вопросу о нечистоте «мыши, которая наполовину — плоть, а наполовину — земля» (Хул. 9:6). Весьма распространено было мнение о происхождении паразитов из пота или грязи. В Талмуде говорится, что «паразиты не размножаются» (Шаб. 107б), против этого мнения высказывается возражение с упоминанием «яиц паразитов» (Хул. 9:6). Существовало также мнение, что саламандра зарождается в огне, непрерывно горящем в течение нескольких лет (Хаг. 27а). Поскольку бытовало поверье, что некоторые организмы зарождаются в пище, с точки зрения кашрута было позволено есть определенные виды пищи, в которых развиваются личинки мух.
Фольклор разных народов содержит представления об организмах, представляющих собой полурастения и полулюдей (например, мандрагора). Существовало также поверье, что некоторые птицы растут на деревьях в форме плодов, и рабби Яаков бен Меир Там решал в положительном смысле вопрос, должны ли они подвергаться ритуальному убою. В Галахе упоминается некое существо адней hа-саде или авней hа-саде, чей труп, подобно трупу человека, передает нечистоту (см. Чистота и нечистота ритуальные; Сифра, Шмини 6; Кил. 8:5).
В Иерусалимском Талмуде (Кил. 8:5, 31в) упоминается некий «горный человек», который, подобно растению, соединен пуповиной с землей и погибает, если пуповину перерезать. Некоторые исследователи считают, что речь идет о шимпанзе. В Галахе упоминаются также сирены — легендарные полулюди-полурыбы, чей труп, в отличие от человеческого, не передает нечистоту (Сифра, Шмини 3). Законоучители, цитировавшие эти hалахот, испытывали влияние ведущих ученых своего времени (Аристотель, Гален и др.), которые подтверждали такие «факты» и к которым они, несомненно, применяли принцип: «если кто-нибудь скажет вам: “Есть мудрость у неевреев”, — верьте ему, — “есть Учение у неевреев”, — не верьте ему» (Плач Р. 2:13). В области «науки» законоучители Талмуда охотно принимали различные взгляды, имевшие хождение среди их современников, но оказавшиеся со временем необоснованными, и без колебаний выражали эти представления, даже если они противоречили их принятым взглядам.
К подобным случаям относятся hалахот, посвященные видам смешения (см. Кил’аим). Несмотря на то, что из библейских повествований о шести днях творения, по-видимому, следует вывод о неизменности сотворенных видов, в Аггаде и Галахе содержатся упоминания о создании новых видов скрещиванием и прививками. Например, утверждается, что, высевая вместе семена яблока и арбуза, можно получить третий вид — дыню (по-гречески мело-пепон, `яблоко-арбуз`; ТИ., Кил. 1:2, 27а). Путем скрещивания змеи с видом ящерицы можно получить опасное существо, называемое арвад (Хул. 127а).
Танна рабби Иосе полагал, что гибридизация свидетельствует о замечательной мудрости, дарованной человеку, который может производить новые виды, «подобно Божественному Творцу» (Псах. 54а). Другая аггада, в которой говорится, что Бог Сам изменяет Свой мир каждые семь лет, упоминает несколько видов животных, приходящих на смену друг другу (ТИ., Шаб. 1:3, 3б). Божий год здесь может означать тысячу лет, хотя в Талмуде содержится упоминание о самце гиены, который превращается в летучую мышь через семь лет (БК. 16б). Существование в доисторические времена гигантских животных, впоследствии вымерших, возможно, нашло отражение в библейских стихах, где упоминаются дракон, Левиафан, рахав и другие чудовища.
Одной из ключевых проблем, стоящих перед эволюционистами, является вопрос о происхождении человека. Существует огромное различие в объеме черепа первобытного человека, останки которого были найдены при раскопках, и объемом черепа самых высокоразвитых обезьян. В талмудической литературе имеются намеки на связь между человеком и обезьяной. Амораи Рав и Шмуэль придерживались разных взглядов на природу ребра, из которого была сотворена женщина; один из них считал, что это был хвост (Бр. 61а). По мнению рабби Иехуды, Бог сотворил Адама с хвостом, однако потом удалил хвост, чтобы не унижать его достоинство (Быт. Р. 14:10). Адам не был полноценным человеком, ему были присущи разные анатомические дефекты и т. п. Все эти высказывания основаны на гомилетической интерпретации библейских стихов, однако по существу они выражали субъективное мнение того или иного из таннаев или амораев. Рабби Шмуэль из Каппадокии на основании наблюдений из области сравнительной анатомии и опираясь на некоторые общие черты рыб и птиц делает вывод о том, что птицы, подобно рыбам, были созданы из ила, оставшегося после потопа; это может быть доказано «тем фактом, что у птиц на ногах есть чешуя, подобная рыбьей» (Хул. 27б).
Все эти и подобные им высказывания законоучителей Талмуда были использованы теми из религиозных евреев, которые считали, что достижения современной науки не противоречат и не могут противоречить иудаизму. Наиболее авторитетным среди представителей ортодоксального иудаизма, защищавших теорию эволюции не только как совместимую с иудаизмом, но и как гармонирующую с тайнами Каббалы более других философских теорий, был раввин А. И. Кук.
Существуют различные теории, объясняющие механизмы эволюции. Большинство современных ученых полагает, что процесс эволюции может быть объяснен действием природных сил — естественным отбором, материалом которого служат мутации. Однако некоторые видные эволюционисты придерживаются телеологических взглядов, полагая, что существуют метафизические факторы, определяющие направление эволюции так же, как и развитие индивидуальных организмов. Хотя телеологические взгляды, по-видимому, гармонируют с религиозными воззрениями, отрицание видимой телеологии в природе не может служить опровержением того, что природа управляется в конечном счете волей Творца, ибо Он установил ее законы. А. И. Кук так суммировал свое отношение к теории эволюции: «Никакие знания в мире, проистекающие из исследований, не могут противоречить Торе. Но мы не должны принимать гипотезы за несомненные истины, даже если они во многом согласны друг с другом» («Иггрот hа-Реайа», №91).
В ультраортодоксальных кругах всякие попытки примирения еврейской религии с какой-либо формой учения об эволюции встречают непримиримую оппозицию. М. М. Шнеерсон писал, что теория эволюции лишена какого-либо научного обоснования: «Шесть дней творения — это дни в прямом значении... Виды сотворены каждый сам по себе и не развились один из другого» («Шаарей эмуна», Иер., 1986). В то же время И. Лейбович проводил резкую границу между наукой и религией, полагая, что между этими областями нет ничего общего и, следовательно, не может быть и противоречий. Он говорил: «Святой, да будет благословен Он, не написал учебника естественной истории; естественную историю я преподаю своим ученикам».
Однако эти крайние воззрения в целом не характерны для современного иудаизма, в том числе и ортодоксального, представители которого стремятся к согласованию своих религиозных взглядов с выводами современной науки.
