Кордоверо, Моше
Вы находитесь на сайте "Архив статей из ЭЕЭ и статей на еврейские темы из Википедии"
| Регулярная статья | |
| д-р Арье Ольман
|
|
| 30/12/2010 | |
Содержание |
Общие сведения
Кордове́ро Моше бен Яаков; акроним רַמַ'ק (Рамак — «Рабби Моше Кордоверо») 1522,? — 1570, Цфат), один из наиболее видных представителей цфатской школы долурианской каббалы.
Место рождения Кордоверо неизвестно; судя по фамилии, его семья происходила из Испании — из Кордовы; известно также, что значительное время семья прожила в Португалии.
К 20 годам получил хорошие познания в Талмуде и философии. В это время, как рассказывают, он услышал «голос с небес», который призвал его изучать каббалу у его шурина, рава Шломо Алькабеца. Его учителем был также Йосеф Каро, а одним из учеников — Ицхак Лурия.
Кордоверо был даяном и главой ешивы в Цфате.
Ещё в молодости Кордоверо был известен как один из самых великих знатоков каббалы и пользовался высочайшим уважением среди современников, но его славу скоро затмил ближайший ученик — Ицхак Лурия, знаменитый Аризаль.
Кордоверо оказал огромное влияние на развитие каббалистической литературы этической направленности, прежде всего благодаря своему очень популярному трактату «Томер Двора» («Пальма Дворы»), в котором он попытался сделать учение о сфирот этической основой мысли и действия. Кордоверо подчеркивал: прежде чем приняться за изучение каббалы, необходимо изучить Танах, Мишну и Гемару.
Учение Кордоверо является единственной в истории каббалы попыткой ее демифологизации и подведения под нее философской базы.
«Пардес Римоним»
За свою недолгую жизнь Кордоверо создал несколько монументальных трудов, в которых суммировал и систематизировал мистические учения предшественников. Первое его знаменитое произведение, «Пардес римоним» («Гранатовый сад») написано им в возрасте 27 лет, в 1549 (напечатано в Салоники в 1584), — попытка придать каббале характер рационалистической философской системы. Анализируя различные каббалистические течения, Кордоверо стремится создать всеобъемлющую теоретическую систему каббалы.
В этой книге Эйн-Соф предстает как мысль, питающая всю вселенную. «До тех пор пока все, что существует, содержится в Его бытии, Он охватывает все сущее. Субстанция Его присутствует в Его сфирот, и Сам Он — во всем, и ничто — вне Его». Свет Эйн-Соф, протекая через сфирот, подобно потоку чистой воды, приобретает многообразные цвета и формы материального мира. «Он не меняет цвета вовсе, [не склоняясь] ни к суду, ни к состраданию, ни вправо, ни влево. Однако при прохождении [его] лучей сквозь [сфирот] — пёстрые цветные стёкла, — верх берёт то суд, то сострадание». Но отождествлять сфирот и Эйн-Соф нельзя. Кордоверо критиковал каббалистов, которые не проводили четкого разграничения между сфирот (Божественными атрибутами) и Божественной Сущностью. В «Пардес римоним» (врата 4) Кордоверо поддерживает рабби Менахема Реканати как сторонника строго инструментальной интерпретации сфирот («как орудий художника»). «Сефер Маген Давид» он считает источником онтологического определения сфирот в качестве Божественной сущности. «Пардес римоним» дает систематическое представление о каббалистической теологии, являясь авторитетным и любимым руководством среди знатоков каббалы во всем мире. Он не только великолепно построен, но также и содержит много ценнейших комментариев на пассажи из каббалистических книг (Зоhар и др.).
Другие сочинения
Другое произведение Кордоверо, «Элима раббати» («Великий Элим», Львов, 1881), было написано десятью годами позже. В этой книге Кордоверо, отказавшись от полемического стиля своего первого труда, излагает более глубокую и зрелую теологическую систему.
Важнейшим трудом Кордоверо является также огромный (около 30 томов) обширный комментарий к Зоhару «Ор якар» («Драгоценный свет»), который был издан полностью только в последнее время (1960—2005 гг., Иерусалим), а также целый ряд менее крупных сочинений.
Учение Моше Кордоверо
В своей концепции трансцендентной природы Бога Кордоверо следует сочинению «Тикуней Зоhар»: Бог есть Первопричина, Необходимое Бытие, существенно отличное от всякого другого бытия. Принимая средневековую философскую теорию, что атрибуты Бога следует понимать как отрицание отрицаний, Кордоверо, как и Маймонид, утверждает, что к трансцендентной природе Бога неприменимы никакие положительные определения.
Кордоверо считает, что нужно сначала изучить Танах, Мишну и Гемару прежде, чем приняться за изучение каббалы. В своих работах «Элима Раббати» и «Шиур Кома» он признает значимость философии, но стремится показать её бессилие в решении проблемы связующего звена между трансцендентной природой Бога и миром связи, которая в учении каббалы становится возможной посредством доступной человеческому постижению системы сфирот — эманации Эйн-Соф (`бесконечности`), являющихся действующим в мире аспектом Божества.
Одной из основных проблем, стоявших перед Кордоверо, являлась диалектика единства и множества: перехода от скрытого Бога — Эйн-Соф (понятие, тождественное трансцендентной, неизменяемой, простой первопричине в средневековой философии) к сфирот — сложному, хотя и Божественному множеству. Чтобы объяснить этот переход, Кордоверо вводит в свою теорию три световые сущности (цахцахот), потенциально пребывающие в Эйн-Соф. Вечное существование этих промежуточных сущностей обеспечивает логически непротиворечивый переход от единства к множеству.
Кордоверо полемизирует как с теми каббалистами, которые рассматривают систему сфирот лишь в качестве келим (`сосудов` или `инструментов`), с помощью которых трансцендентная сущность Бога управляет мирозданием, так и с теми, которые расценивают сфирот лишь как ацмут (гипостазированная Божественная сущность).
По мнению Кордоверо, сфирот являются одновременно и тем и другим, то есть сосудами, наполненными динамической Божественной сущностью, которая обеспечивает их существование подобно тому, как душа обеспечивает существование тела, а также инструментами трансцендентной сущности Бога, с помощью которых Он действует в мире.
Однако прямая связь между трансцендентной природой Бога и системой постижимых эманаций неприемлема для Кордоверо, воспитанного на перипатетической концепции Божественной первопричины, и поэтому он обращается к понятию цахцахот (`сияние`), которое он представляет в образе вечных световых сущностей, осуществляющих связь между Эйн-Соф и Кетер («Венец»), первой в порядке сфирот, непостижимой для человека.
Согласно Кордоверо, эманация является волевым процессом. Воля участвует в каждом Божественном акте: действующий Бог — это Бог в соединении с Его волей. Вопрос о соотношении между Богом и Его волей Кордоверо рассматривает диалектически: воля есть эманация, исходящая от Бога в виде последовательного ряда конкретных воль, асимптотически приближающихся к Божественной субстанции. Процесс эманации сфирот также описывается Кордоверо как процесс диалектический: чтобы обнаружить Себя, Бог должен Себя скрыть.
Это сокрытие собственно является одновременно проявлением, то есть система сфирот как бы закрывает собой эйн-соф, являясь вместе с тем единственным возможным проявлением Бога. Процесс эманации является результатом постоянной динамики внутренних аспектов сфирот, которые, в свою очередь, находятся в эманационной связи. Мир эманаций создается и существует благодаря двойному световому процессу нисходящей эманации — ор яшар (`прямой свет`) и ее восходящего отражения — ор хозер (`отраженный свет`).
Переход из мира эманаций в низшие миры непрерывен, и между всеми мирами существует причинно-следственная связь. Таким образом, проблема «творения из ничего» существует только в отношении перехода от Божественного небытия (аин) к первичному бытию, то есть к высшим аспектам сфиры Кетер. Несмотря на стремление Кордоверо сгладить этот переход, в частности введением понятия цахцахот, его учение отражает теистическую позицию, так как первая сфира находится вне Божественной субстанции. Вместе с тем Кордоверо неоднократно повторяет, что эта динамическая субстанция имманентна всем мирам, существующим лишь благодаря Его постоянному присутствию.
Наряду с теизмом для доктрины Кордоверо характерны два других свойства: стремление к демифологизации каббалы и выраженный монизм, ярким примером которого является отношение Кордоверо к вопросам добра и зла. По мнению Кордоверо, в мире существует только добро, в то время как зло, не являясь онтологической сущностью, представляет собой лишь отсутствие добра. Эти два последних аспекта каббалы Кордоверо отличают ее от лурианской каббалы.
Влияние на развитие каббалы
Несмотря на важное место, принадлежавшее в истории каббалы учению Кордоверо, оно не получило распространения — частично в силу своего абстрактного характера, но главным образом — из-за появления и расцвета лурианской каббалы, вытеснившей все до того времени существовавшие каббалистические системы. Огромное влияние этого учения на последующие поколения, несомненно, связано с трагедией, постигшей испанское еврейство. Изгнание евреев из Испании было воспринято современниками как космическая катастрофа, предвещавшая конец мира. Последующие поколения жили в ожидании огромных перемен, которые будут одновременно переменами в судьбе еврейского народа.
Кордоверо никогда не утверждал, что он философ. Но на фоне лурианского символизма и мифологических образов, он неизбежно воспринимался как исключительно здравомыслящий и рациональный каббалистический автор. Его подход был в основном философским. Но большинство каббалистов видело в нём учителя великого медитативного благочестия, а не теоретической философской спекуляции. Во время похорон Кордоверо Аризаль видел столб огня, а Йосеф Каро воскликнул: «Здесь находится Ковчег Торы».
