Кордоверо, Моше
Вы находитесь на сайте "Архив статей из ЭЕЭ и статей на еврейские темы из Википедии"
| Регулярная статья | |
| д-р Арье Ольман
|
|
| 30/12/2010 | |
КОРДОВЕ́РО Моше бен Яаков; акроним רַמַ'ק, Рамак — "Рабби Моше Кордоверо"; 1522, ?, – 1570, Цфат), один из наиболее видных представителей цфатской школы долурианской каббалы.
Место рождения Кордоверо неизвестно; судя по фамилии, его семья происходила из Испании; известно также, что значительное время семья провела в Португалии.
К 20 годам успел получить хорошие познания в Талмуде и философии. В это время, как рассказывают, он услышал "голос с небес", который призвал его изучать каббалу у его шурина, рава Шломо Алькабеца. Учителем Кордоверо был также Йосеф Каро. Кордоверо был даяном и главой ешивы в Цфате.
Ещё в молодости Кордоверо был известен как один из самых великих знатоков каббалы и пользовался высочайшим уважением среди современников. Знаменитый Аризаль, Ицхак Лурия, был его ближайшим учеником.
Кордоверо оказал огромное влияние на развитие каббалистической литературы этической направленности, прежде всего благодаря своему очень популярному трактату «Томер Двора» («Пальма Дворы», в котором он попытался сделать учение о сфирот этической основой мысли и действия. Кордоверо подчеркивал, что прежде, чем приняться за изучение каббалы, необходимо изучить Танах, Мишну и Гемару.
Содержание |
"Пардес римоним"
За свою недолгую жизнь Кордоверо создал несколько монументальных трудов, в которых суммировал и систематизировал мистические учения предшественников. Первое его произведение, «Пардес римоним» («Гранатовый сад») написано в 1549, напечатано в Салоники в 1584), написан им в возрасте 27 лет, — попытка придать каббале характер рационалистической философской системы. Анализируя различные каббалистические течения, Кордоверо стремится создать всеобъемлющую спекулятивную систему каббалы. В его книге Эйн Соф предстает как мысль, питающая всю вселенную. «До тех пор пока все, что существует, содержится в Его бытии, Он охватывает все сущее. Субстанция Его присутствует в Его сефирот, и Сам Он — во всем, и ничто — вне Его». Свет Эйн Софа протекая через сефирот, подобно потоку чистой воды, приобретает многообразные цвета и формы материального мира. «Он не меняет цвета вовсе, [не склоняясь] ни к суду, ни к состраданию, ни вправо, ни влево. Однако при прохождении [его] лучей сквозь [сефирот] — пёстрые цветные стёкла, — верх берёт то суд, то сострадание». Но отождествлять сфирот и Эйн-соф нельзя. Кордоверо критиковал каббалистов, которые не проводили четкого разграничения между сфирот (Божественными атрибутами) и Божественной Сущностью. В «Пардес римоним» (врата 4) Кордоверо поддерживает рабби Менахема Реканати как сторонника строго инструментальной интерпретации сфирот («как орудий художника»). «Сефер Маген Давид» он считает источником онтологического определения сфирот в качестве Божественной сущности. «Пардес римоним» дает систематическое представление о каббалистической теологии, являясь авторитетным и любимым руководством среди знатоков каббалы во всем мире. Он не только великолепно построен, но также и содержит много ценнейших комментариев на пассажи из каббалистических книг (Зогар и др.).
Другие сочинения
Другое произведение Кордоверо, «Элима раббати» («Великий Элим», Львов, 1881), было написано десятью годами позже. В этой книге Кордоверо, отказавшись от полемического стиля своего первого труда, излагает более глубокую и зрелую теологическую систему.
Кордоверо оказал огромное влияние на развитие каббалистической литературы этической направленности, прежде всего, благодаря своему очень популярному трактату «Томер Двора» («Пальма Дворы», где он попытался сделать учение о сфирот этической основой мысли и действия.
Перу Кордоверо принадлежат также неизданный до сих пор обширный комментарий к Зохару «Ор якар» («Драгоценный свет»), из которого вышли в свет лишь разделы «Ши‘ур кома» (Варшава, 1883) и «Дришот бе-‘иньяней ха-мал’ахим» («Изыскания об ангелах», ч. 1–7, Иер., 1962–75), а также введение в каббалу «Ор не‘эрав» («Вечерний свет», Венеция, 1587), комментарий к Пятикнижию «Сефер герушин» («Книга изгнаний», Венеция, 1600) и ряд менее крупных сочинений. Книга «Ор не’ерав» («Приятный свет») — это краткое введение в каббалистические учения, её лаконичные формулировки важны для понимания подобных предметов в других работах Кордоверо, а также «Пардес Римоним», поскольку она содержит краткое описание его содержания, сформулированного в виде каббалистического кредо. Своей самой главной работой Кордоверо считал «Сефер ор якар» («Прямой свет») — многотомный комментарий к Зогару, которому он посвятил много лет своей жизни. Кордоверо стремился к всесторонней интерпретации основных каббалистических традиций, особенно наследия Зогара.
Учение Моше Кордоверо
В своей концепции трансцендентной природы Бога Кордоверо следует сочинению «Тиккунней Зохар»: Бог есть Первопричина, Необходимое Бытие, существенно отличное от всякого другого бытия. Принимая средневековую философскую теорию, что атрибуты Бога следует понимать как отрицание отрицаний, Кордоверо, как и Маймонид, утверждает, что к трансцендентной природе Бога неприменимы никакие положительные определения.
Кордоверо считает, что нужно сначала изучить Танах, Мишну и Гемару прежде, чем приняться за изучение каббалы. В своих работах «Элима Раббати» и «Шиур Кома» он признает значимость философии, но стремится показать её бессилие в решении проблемы связующего звена между Эйн-софом и миром. Подчеркивая важность логического анализа, он говорит, что совершенное знание можно узреть только очами души, взирающей во внутреннее (hа-реийя hа-пнимит). Вместе с тем Кордоверо подчеркивает различие между каббалой и философией в решении проблемы связи между трансцендентной природой Бога и миром, связи, которая в учении каббалы становится возможной посредством доступной человеческому постижению системы сфирот — эманации эйн-соф (`бесконечности`), являющихся действующим в мире аспектом Божества. Кордоверо полемизирует как с теми каббалистами, которые рассматривают систему сфирот в качестве келим (`сосудов` или `инструментов`), с помощью которых трансцендентная сущность Бога управляет мирозданием, так и с теми, которые расценивают сфирот как ацмут (ипостазированная Божественная сущность).
По мнению Кордоверо, сфирот являются одновременно и тем и другим, то есть сосудами, наполненными динамической Божественной сущностью, которая обеспечивает их существование подобно тому, как душа обеспечивает существование тела, а также инструментами трансцендентной сущности Бога, с помощью которых Он действует в мире.
Однако прямая связь между трансцендентной природой Бога и системой постижимых эманаций неприемлема для Кордоверо, воспитанного на перипатетической концепции Божественной первопричины, и поэтому он обращается к существующему в каббале понятию `сияние` (цахцахот), которое он представляет в образе вечных световых сущностей, осуществляющих связь между эйн-соф и кетер (`венцом`), первой в порядке сфирот, непостижимой для человека.
Согласно Кордоверо, эманация является волевым процессом. Воля участвует в каждом Божественном акте: действующий Бог — это Бог в соединении с Его волей. Вопрос о соотношении между Богом и Его волей Кордоверо рассматривает диалектически: воля есть эманация, исходящая от Бога в виде последовательного ряда конкретных воль, асимптотически приближающихся к Божественной субстанции. Процесс эманации сфирот также описывается Кордоверо как процесс диалектический: чтобы обнаружить Себя, Бог должен Себя скрыть.
Это сокрытие собственно является одновременно проявлением, то есть система сфирот как бы закрывает собой эйн-соф, являясь вместе с тем единственным возможным проявлением Бога. Процесс эманации является результатом постоянной динамики внутренних аспектов сфирот, которые, в свою очередь, находятся в эманационной связи. Мир эманаций создается и существует благодаря двойному световому процессу нисходящей эманации — ор яшар (`прямой свет`) и ее восходящего отражения — ор хозер (`отраженный свет`).
Переход из мира эманаций в низшие миры непрерывен, и между всеми мирами существует причинно-следственная связь. Таким образом, проблема творения из ничего существует только в отношении перехода от Божественного небытия (аин) к первичному бытию, то есть к высшим аспектам сфиры кетер. Несмотря на стремление Кордоверо сгладить этот переход, в частности введением понятия цахцахот, его учение отражает теистическую позицию, так как первая сфира находится вне Божественной субстанции. Вместе с тем Кордоверо неоднократно повторяет, что эта динамическая субстанция имманентна всем мирам, существующим лишь благодаря Его постоянному присутствию.
Наряду с теизмом для спекулятивной доктрины Кордоверо характерны два других свойства: стремление к демифологизации каббалы и выраженный монизм, ярким примером которого является отношение Кордоверо к вопросам добра и зла. По мнению Кордоверо, в мире существует только добро, в то время как зло, не являясь онтологической сущностью, представляет собой лишь отсутствие добра. Эти два последних аспекта каббалы Кордоверо выступают особенно явственно на фоне прямо противоположной позиции лурианской каббалы.
Влияние на развитие каббалы
Несмотря на несомненный вклад Кордоверо в развитие каббалы, его доктрина, будучи чисто теоретической, оторванной от актуальных проблем времени, была отодвинута на второй план с появлением лурианской каббалы, вытеснившей все до того времени существовавшие системы каббалы. Кордоверо никогда не утверждал, что он философ. Но на фоне лурианского символизма и мифологических образов, он неизбежно воспринимался как исключительно здравомыслящий и рациональный каббалистический автор. Его подход был в основном философским. Но большинство каббалистов видело в нём учителя великого медитативного благочестия, а не теоретической философской спекуляции. Во время похорон рабби Кордоверо, И. Лурия видел столб огня, а Йосеф Каро воскликнул: «Здесь находится Ковчег Торы».
