Участник:Igorp lj/tmp8

Автор: Горяева Т.М.
Издательство: РОССПЭН
Страниц: 192
Формат: PDF
Размер: 15,5 МБ
Качество: Отличное
Язык: Русский
Год издания: 2000
http://knigi.tr200.ru/v.php?id=1554492

 
доктор исторических наук

Прорыв Хрущёва на Ближний Восток.

Прорыв Хрущёва на Ближний Восток. Синай−1956
http://nik191-1.ucoz.ru/publ/novosti_dnja/obzor_smi/proryv_khrushhjova_na_blizhnij_vostok_sinaj_1956/3-1-0-432

К осени 1948 года стало очевидным, что в борьбе за влияние на Израиль СССР, разорённый мировой войной и не игравший тогда сколько-нибудь существенной военно-политической роли на Ближнем Востоке, явно уступает США – стране, напротив, обладавшей мощными финансовыми возможностями (в том числе и благодаря существованию самой многочисленной, социально активной и богатой еврейской общины) и ставшей, оттеснив Великобританию на второй план, крупнейшим игроком (политическим и финансово-экономическим) в этом регионе.

Камнем преткновения в отношениях между СССР и Израилем явился категорический отказ, наложенный Кремлём на массовую еврейскую эмиграцию, что явилось серьёзным испытанием для советско-израильских отношений, которые, не выдержав его, были разорваны в феврале 1953 года. Под влиянием этого сопровождавшегося громким международным скандалом межгосударственного обострения израильский премьер-министр Давид Бен-Гурион решился в марте 1953 года на резкое заявление о том, что в случае глобального военного конфликта Израиль не сможет оставаться нейтральным и объявит себя форпостом «свободного мира» на Ближнем Востоке.
Давид Бен-Гурион провозглашает создание государства Израиль.

Однако администрация президента США Дуайта Эйзенхауэра прохладно отнеслась к этому пылкому изъявлению преданности: госсекретарь США Дж. Ф. Даллес, заехав в мае 1953 года в Израиль, дал понять Бен-Гуриону, что сделанная им декларация неприемлема в виду наметившейся после смерти Сталина разрядки международной напряжённости.

Восстановив вскоре дипломатические отношения друг с другом, СССР и Израиль заключили в 1953-1956 годах несколько торговых соглашений, по которым в средиземноморскую страну стали поставляться стальные трубы, изделия машиностроения. Но больше всего туда продавалось нефти и продуктов её переработки. В 1955 году Израиль приобрёл этого товара в объёме 450 тысяч тонн, на общую сумму в 6,4 млн долларов, что составило почти десятую часть от всего советского нефтеэкспорта. В обратном направлении – из Израиля в СССР – шли главным образом цитрусовые и бананы, среднегодовая стоимость закупок которых колебалась от 2,3 до 2,6 млн долларов.

Торговые отношения между двумя странами развивались нормально до тех пор, пока весной 1956 года не произошёл политический инцидент, их омрачивший. Тогда при разгрузке в порту Одессы израильского судна в нескольких ящиках с апельсинами были обнаружены листовки на русском языке, призывавшие к свержению коммунистического режима в СССР. По этому поводу советский посол в Тель-Авиве выразил 9 апреля протест израильскому МИДу.


Давид Бен-Гурион провозглашает создание государства Израиль.

С этого момента советско-израильский торговый обмен стал неуклонно сокращаться. Причём даже не столько вследствие описанного случая пропагандистской контрабанды, сколько из-за усиливавшегося давления на Советский Союз арабских стран, выступавших за жёсткий политический и экономический бойкот Израиля. Главным субъектом такого прессинга на советское руководство был политический лидер Египта (с июня 1956 года − президент) и панарабского движения Гамаль Абдель Насер (1918-1970), пришедший к власти после свержения в июле 1952 года короля Фарука и установления в стране режима военных.

В 1955 году новое республиканское правительство во главе с Насером добилось, вопреки всемерному противодействию Израиля, вывода британских войск из Египта и, желая обрести новую внешнюю военно-политическую опору, взяло курс на сближение с Советским Союзом. А тот, в свою очередь, не преминул воспользоваться этим благоприятным моментом для стратегического прорыва на Ближний Восток. Чтобы закрепиться в этом регионе, никогда прежде не входившем в сферу российско-советского геополитического влияния, Москва первым делом оказала Египту военно-техническую помощь, в которой тот, ввиду нараставшей конфронтации и с Израилем, и со старыми колониальными державами Западной Европы (по поводу Суэцкого канала), испытывал наибольшую потребность. Для поставок вооружений правительству Насера советское руководство, не мудрствуя лукаво, вновь использовало уже опробованный в 1948 году «чехословацкий коридор». То, что теперь в качестве их получателя выступал уже не, как прежде, Израиль, а Египет, особого значения не имело. Принципиально важным для Хрущёва было только поддержание видимости нейтральности советской ближневосточной политики. На это, собственно, и было направлено заключённое в сентябре 1955 года соглашение между Чехословакией и Египтом, по которому последний стал получать тяжёлые танки «ИС», истребители МиГ–19, артиллерийское и стрелковое вооружение, военные корабли, дизельные подлодки…

Запад и Израиль резко отреагировали на такое закамуфлированное имперское телодвижение Москвы. В ходе состоявшихся в конце октября 1955 года в Женеве встреч министра иностранных дел СССР Молотова с госсекретарем США Даллесом и министрами иностранных дел Великобритании Г. Макмилланом и Израиля М. Шаретом те выразили серьёзное беспокойство по поводу продажи советского оружия Египту, подчеркнув, что это нагнетает напряжённость на Ближнем Востоке. В ответ Молотов жёстко возразил, что «угроза миру в этом районе исходит не от Египта, который борется за свою независимость и приобретает оружие для оборонительных целей», и что в этом его стремлении Советский Союз как миролюбивая держава будет и впредь оказывать ему всемерную поддержку.

Укрепив с помощью СССР военный потенциал своей страны, Насер стал действовать более решительно. Не дожидаясь истечения срока договора о концессии Суэцкого канала, который был заключен на 99 лет в 1869 году, он 26 июля 1956 года объявил о его национализации и ликвидации англо-французской концессионной компании. «Спусковым крючком» к принятию такого сенсационного решения послужил отказ США от данного Египту обещания финансировать строительство жизненно важной для его экономики Асуанской плотины.

Начало боевых действий

Решительный шаг Насера привёл к вспышке «суэцкого кризиса», знаменовавшего собой колоссальный удар по стратегическим позициям в ближневосточном регионе Франции и особенно Великобритании, транспортировавшей через канал две трети потреблявшейся нефти. Эти страны сразу развернули тайную подготовку к нападению на Египет. Собственно, инициатива исходила от английского премьер-министра А. Идена. С ним солидаризировалось французское правительство, которое, в свою очередь, 1 сентября 1956 года предложило участвовать в будущей военной кампании Израилю. Окончательное решение о совместной интервенции против Египта было принято 24 октября во французском Севре, где представители Англии, Франции и Израиля подписали сверхсекретный протокол с детальным планом будущей операции, получившей кодовое обозначение «Мушкетёр».

Начальник генштаба израильской армии Моше Даян посещает войсковую часть на Синайском полуострове.
Тройственная агрессия началась 29 октября с вторжения армии Израиля на Синайский полуостров. Советский отклик на это событие был моментальным. Уже вечером того же дня в «Известиях» была напечатана статья под красноречивым заголовком «Авантюристическая политика правящих кругов Израиля - дорога к самоубийству». Однако немедленной политико-дипломатической реакции Москвы на разразившийся конфликт не последовало. Причиной тому, очевидно, была тогдашняя полная сосредоточенность СССР на решении куда более насущной для него задачи по ликвидации «контрреволюционного мятежа» в Венгрии.
Начальник генштаба израильской армии Моше Даян посещает войсковую часть на Синайском полуострове.

Впрочем, поскольку Ближний Восток входил тогда преимущественно в сферу стратегических интересов США, первоначально именно американское руководство, возмущённое неприятным «сюрпризом», втайне подготовленным в этом регионе странами-союзницами, проявило наибольшую внешнеполитическую активность в связи с синайским конфликтом. Президент Эйзенхауэр, чрезвычайно озабоченный перспективой глобальной ядерной войны, да и реальной угрозой, возникшей для бизнеса американских нефтяных корпораций на Ближнем Востоке, стал действовать решительно и жёстко. 31 октября 1956 года Вашингтон объявил о прекращении американской государственной помощи Израилю. Следом госсекретарь США Даллес внёс на обсуждение Генеральной Ассамблеи ООН текст резолюции о незамедлительном свёртывании военных действий против Египта и отводе израильских войск с захваченных территорий. Однако, даже будучи 2 ноября поддержанным подавляющим большинством государств (84 – «за», 5 – «против»), этот документ, не имея обязательного характера, оказался неспособным остановить агрессию, которая уже успела претерпеть эскалацию.

Ещё 31 октября военные корабли Англии и Франции, поддерживая армию вторжения Израиля, блокировали Египет с моря, а боевая авиация этих стран принялась бомбить его аэродромы и другие стратегические объекты. Сломив к 5 ноября ожесточённое сопротивление египетских войск и населения, британские и французские воздушные и морские десантники высадились у северного входа в Суэцкий канал, в районе Порт-Саида.

Хрущёвская дипломатия

К тому времени Советский Союз, введя свои войска в Будапешт, смог овладеть критической ситуацией на своём «западном геополитическом направлении», и это развязало ему руки для действий на «южном направлении». 4 ноября между Хрущёвым и Молотовым по телефону состоялся следующий диалог:

Х.: «Вячеслав Михайлович, я считаю, что нам сейчас следует обратиться с посланием к президенту Соединённых Штатов Эйзенхауэру и предложить совместные действия против агрессивных сил, напавших на Египет…»

М.: «Ты считаешь, что Эйзенхауэр пойдёт на соглашение с нами против Англии, Франции и Израиля?..»

Х.: «Безусловно, не пойдёт. … Но мы тогда сорвём маску с правительства Соединённых Штатов и с президента Эйзенхауэра. Они выступают в печати, осуждают нападение Франции, Англии и Израиля на Египет. А… война идёт. … Своим предложением мы поставим американского президента в затруднительное положение».

М.: «Да, ты прав. … Давай обсудим. Это будет полезная акция».
Мечеть Аль-Акса в Иерусалиме.

5 ноября был собран Президиум ЦК КПСС, поручивший председателю Совета Министров СССР Н. А. Булганину обратиться к лидерам Великобритании, Франции и Израиля с требованием о немедленном прекращении боевых действий в Египте. В тот же день этот призыв прозвучал и в Совете Безопасности ООН. Одновременно Булганин направил президенту Эйзенхауэру персональное послание с предложением предпринять совместную советско-американскую военно-морскую операцию по принуждению к миру тех участников ближневосточного конфликта, которые вопреки решению Совета Безопасности ООН продолжат кровопролитие. Несомненно, автором этой идеи был Хрущёв, известный своей внешнеполитической нетривиальностью.

Как и следовало ожидать, Эйзенхауэр, хоть ещё и не полностью восстановившийся после ранее перенесённого им обширного инфаркта, тем не менее, твёрдо отвергнул явно провокативный план совместной советско-американской боевой акции в восточном Средиземноморье. Белый дом официально заявил, что вооружённые силы ни СССР, ни каких-либо других стран не могут вмешаться в конфликт на Ближнем Востоке без санкции Совета Безопасности ООН. Тогда же американский президент доверительно поделился с директором ЦРУ А. Даллесом мыслью о том, что США должны немедленно объявить войну Советам, если те посмеют атаковать англичан и французов.

И всё же, оказавшись под перекрёстным огнём критики двух сверхдержав, горячие головы политиков в Лондоне, Париже и Иерусалиме очень быстро испытали эффект холодного душа. «Атлантическая солидарность» стран НАТО оказалась, таким образом, поколебленной дерзким, в стиле покерного блефа политическим ходом Хрущёва. Уже в ночь на 7 ноября 1956 года в Египте наступило перемирие. Стремясь закрепить достигнутый успех, Хрущёв - дабы теперь понудить вторгнувшиеся в Египет страны к скорейшему выводу войск - прибег к ещё более рискованному внешнеполитическому трюку. 10 ноября появилось сообщение ТАСС, гласившее: «В руководящих кругах СССР заявили, что если Англия, Франция и Израиль, вопреки решениям ООН, не выведут всех своих войск с территории Египта и под различными предлогами будут затягивать осуществление этих решений и накапливать силы, создавая угрозу возобновления военных действий против Египта, то соответствующие органы Советского Союза не будут препятствовать выезду советских граждан-добровольцев, пожелавших принять участие в борьбе египетского народа за его независимость».

Однако, как ни парадоксально, но столь грозная советская декларация оказалась менее эффективной, чем упомянутые ноты Булганина от 5 ноября. Запад, видимо, уже успел освоиться с «острым» стилем «хрущёвской дипломатии» и всё менее склонен был воспринимать её всерьёз. Только 22 декабря 1956 года, да и то в основном под нажимом США, Англия и Франция вывели свои воинские контингенты с территории Египта, в том числе и из Порт-Саида. Израиль же продолжал упорствовать – питая, видимо, надежду аннексировать полосу Газы и острова в заливе Акаба.

Назвав Израиль «дубинкой империалистической реакции на Ближнем Востоке», Хрущёв в феврале 1957 года распорядился прекратить экспорт нефти в эту страну. Ещё сильнее «давили» на Израиль американцы. Эйзенхауэр недвусмысленно дал понять Бен-Гуриону, что в случае его дальнейшего упорства поток частных пожертвований американцев Израилю будет блокирован. В результате Израилю, оказавшемуся под двойным американо-советским политическим прессингом, не оставалось ничего другого, как 1 марта 1957 года объявить об отводе своих войск с захваченных территорий.

Реакция агитпропа

Острастка, предпринятая Кремлём в отношении Израиля, была отнюдь не формальной. Она выразилась в виде не только вербальных угроз, но и конкретных дипломатических и торговых санкций. В послании от 5 ноября 1956 года Булганин жёстко предостерёг премьер-министра Израиля Бен-Гуриона: «…Правительство Израиля, действуя в качестве орудия внешних империалистических сил, продолжает безрассудную авантюру (агрессию против Египта. - Г.К.), бросая вызов всем народам Востока, ведущим борьбу против колониализма… Выполняя чужую волю… правительство Израиля преступно и безответственно играет судьбой мира, судьбой своего народа. Оно сеет такую ненависть к государству Израиль среди народов Востока, которая не может не сказаться на будущем Израиля и которая поставит под вопрос само существование Израиля как государства… Учитывая сложившуюся обстановку, Советское правительство приняло решение предложить своему послу в Тель-Авиве (А. Н. Абрамову) покинуть Израиль и немедленно выехать в Москву…»

В тот же день (5 ноября) при обсуждении на заседании Президиума ЦК вопроса о «мобилизации широких масс общественности» на поддержку советской ближневосточной политики Л. Каганович предложил «организовать выступление группы евреев». Было решено опубликовать в «Правде» коллективный протест группы известных советских деятелей еврейского происхождения против вторжения Израиля в Египет. Ответственными за подготовку этой пропагандистской акции были назначены секретарь ЦК П. Н. Поспелов и министр иностранных дел Д. Т. Шепилов. Примечательно, что последний, прибыв в июне 1956 года в Каир, передал Насеру секретное согласие СССР поддержать отвергнутый Западом проект возведения Асуанской плотины, который должен был стать ключевым в социально-экономической модернизации Египта. Но самое главное, что Шепилов, который в начале 1953 года был главным редактором «Правды», уже тогда по указанию Сталина занимался составлением аналогичного обращения группы именитых евреев, якобы возжелавших заклеймить позором «врачей-вредителей», арестованных по обвинению в антигосударственном заговоре, который был организован западными спецслужбами. Но в отличие от того воззвания, чьё обнародование так и не состоялось из-за произошедшего после смерти Сталина освобождения арестованных медиков, его «клон» 1956 года был опубликован.

Наряду с Шепиловым активное участие в составлении этих двух «еврейских обращений» принял И. Эренбург, считавшийся на Старой площади лучшим специалистом по западному общественному мнению, с целью обработки которого подобные акции, собственно, и предпринимались. Обозревая в мемуарах события 1956 года, Эренбург указал, что в первых числах ноября его неожиданно вызвали с дачи в ЦК КПСС, где по поручению Кагановича с ним встретился Поспелов. «Пётр Николаевич…- как припомнил литератор, - показал мне текст обращения, протестующего против нападения израильских войск на Египет. Меня удивило, что речь шла почти исключительно об Израиле. Англия и Франция упоминались мимоходом. Я сказал об этом Поспелову. Пётр Николаевич, несколько стеснённый, объяснил мне: по мнению Кагановича… воззвание должно быть протестом советских граждан еврейского происхождения против действий Израиля. Потянуло февралём 1953 года. Я сказал Поспелову, что я не больше отвечаю за Бен-Гуриона, чем он, и охотно подпишу этот текст, если он, советский гражданин русского происхождения, его подпишет… Инициатор Л. М. Каганович своей подписи не поставил, но подписали текст тридцать два человека, среди них журналист Заславский, писатель Натан Рыбак, академик Минц и другие…».

Артем Кречетников
Би-би-си, Москва
http://news.bbc.co.uk/hi/russian/international/newsid_6061000/6061098.stm

Члены первого израильского правительства поют национальный гимн в день создания Государства Израиль 14 мая 1948 г.
18 октября 2006 года исполняется 15 лет со дня восстановления дипломатических отношений между СССР и Израилем.
Было время, когда еврейское государство в Москве называли "раковой опухолью, пустившей корни в арабскую землю", и регулярно поминали "сионизм" в числе трех главных врагов прогрессивного человечества - между "империализмом" и "пекинским ревизионизмом".

А начиналось все по-другому.


"Зачем Сталин создал Израиль?"

Так озаглавил свою книгу историк Леонид Млечин.


На заседании Совета Безопасности 3 марта 1949 года, где обсуждалась просьба Израиля о вступлении в ООН, советский представитель Яков Малик заявил, что нет никаких оснований оттягивать решение, "поскольку хорошо известно, что правительство Израиля - миролюбивое правительство".

Для внешнего употребления

А внутри СССР одновременно крепчал антисемитизм.

Бывший сотрудник Международного отдела ЦК КПСС Михаил Восленский вспоминает, что уже в 1943 году евреев перестали брать на работу в Наркомат иностранных дел и другие престижные учреждения, причем большого секрета из этого не делалось.

Применительно к лагерям смерти и Бабьему Яру говорилось исключительно о погибших "советских людях".

Убийство Соломона Михоэлса произошло в январе 1948 года, то есть еще до создания Израиля.

Илья Эренбург разъяснил на страницах "Правды" линию партии: Израиль - отечество для евреев всего мира, кроме советских, ибо в СССР антисемитизма нет.

Симпатии советских евреев к Израилю Сталин счел изменой, а их самих - ненадежным элементом в случае войны с Америкой. Последовали кампания против "безродных космополитов", расстрел членов Еврейского антифашистского комитета и "дело врачей".

Поэт Алексей Сурков в феврале 1953 года сказал Борису Полевому: "Когда я читаю наши газеты, мне кажется, я попал на территорию, оккупированную Геббельсом!".

Первым из советских руководителей это сделал Никита Хрущев. 29 декабря 1955 года на сессии Верховного Совета СССР он заявил, что "заслуживающими осуждения являются действия Государства Израиль, которое с первых дней существования начало угрожать своим соседям, проводить по отношению к ним недружелюбную политику".

Как утверждает журналист Александр Бергер, гнев Хрущева вызвали не действия Израиля на Ближнем Востоке, а предосудительные, с его точки зрения, контакты с советскими гражданами.

В июле 1955 года МИД Израиля дал указание загранпредставительствам развернуть борьбу за права советских евреев, а месяцем позже трое израильских дипломатов были высланы из Москвы "за вмешательство во внутренние дела СССР".


 Мы дали им технику, новейшую, а они опять драпали и вопили, чтобы их спасли. Мы за них воевать не будем. Затевать мировую войну из-за них не собираюсь
Леонид Брежнев об арабах (1973 г.)
Цитируя рассекреченные советские документы, Бергер доказывает, что уже в 50-х и 60-х годах Кремль считали любые отношения с Израилем идеологически вредными, и "шестидневная война" послужила лишь поводом, чтобы пресечь их окончательно.