"Штром" (журнал)

Вы находитесь на сайте "Архив статей из ЭЕЭ и статей на еврейские темы из Википедии"

Текущая версия на 17:32, 24 февраля 2013

Источник:

Тип статьи: Регулярная статья

«Штром» (на идиш ״שׁטראָם״, `поток`, `течение`), литературная группа еврейских писателей, созданная в Москве в январе 1922 г., а также название журнала (выходил с февраля 1922 г. по 1924 г.), издававшегося этой группой.

История возникновения

В период после октября 1917 г. наиболее активной в еврейской литературе была «киевская группа», возникшая в 1908–12 гг.: Д. Бергельсон, Дер Нистер, Н. Майзель, позднее также Д. Гофштейн, Л. Квитко, П. Маркиш, А. Шварцман, А. Кушниров, М. Кульбак, Б. Штейман (1897–1919), Кадя Молодовская, Л. Резник.

В 1918–20 гг., в условиях частой смены власти, удалось издать в Киеве двухтомный литературный сборник «Эйгнс» («Достояние»).

В сборнике еврейская литература предстает зрелой с точки зрения формы и художественного содержания и сохраняющей национальные творческие традиции.

В начале 1921 г., с установлением партийного контроля над организацией Култур-лиге, в рамках которой проходила деятельность «киевской группы», большая часть писателей покинула Киев.

Некоторые из них оказались в Москве, где еще в 1920 г. был создан кружок еврейских писателей, в который к 1921 г. вошли и «ди киевер» («киевляне»).

К январю 1922 г. в кружке сложились два направления: «пролетарское» (во главе с Х. Гильдином; 1884–1943) и «Штром» (И. Добрушин, А. Кушниров, Н. Ойслендер, Д. Гофштейн, Ш. Годинер, А. Вевьёрка /1896–1945/).

Еще до размежевания «штромисты» проводили литературные встречи, в которых участвовали и «пролетарские» литераторы, например, М. Литваков и Ш. Персов.

Со стороны «штромистов» выступали Д. Волкенштейн (1891–1960), И. М. Шпилрейн (1891–1937), Малка Лисак (1900–?), Двойра Кляцкина, З. Аксельрод, И. Добрушин и другие.

Выход журнала

В феврале 1922 г. вышел 1-й номер литературно-художественного журнала «Штром». Его обложку в экспрессионистской манере выполнил М. Шагал.

На ее внутренней стороне были напечатаны строки из стихотворения О. Шварцмана: «Нор унтер фелдзн хер их ринт ун ризлт фриш а штром» («Но под скалами я слышу течение и рокот потока»).

На последней странице редакторы — Н. Ойслендер, И. Добрушин, А. Кушниров — опубликовали краткое программное заявление: в журнале будут сотрудничать «лучшие еврейские писатели, поэты, художники Москвы, Киева, Варшавы, Берлина, Нью-Йорка», призывались к объединению все авторы вне зависимости от стран их проживания.

Тон заявления свидетельствовал о том, что редакторы остались верны традициям «Эйгнс» и осознанию еврейской культуры как всемирной.

Выход журнала вызвал резкую критику со стороны литераторов, стоявших на ортодоксально коммунистических позициях.

В полемику включились Х. Гильдин, Ш. Персов и Я. Бронштейн, представлявшие большевиков в «Фарейне» («Союзе» — так стал называться кружок московских литераторов в январе 1922 г. после раскола).

Главный редактор газеты «Эмес» М. Литваков выступил со статьей против «Штром». На прошедших в клубе «III Интернационала» двух встречах велись бурные дискуссии в связи с изданием независимого журнала.

Редакция «Штром» отреагировала публикацией нового заявления, ставшего расширенной программой журнала.

Заявление, выдержанное в умеренных тонах, упоминало революцию, новую эпоху, однако ни единым словом не упоминалось ни о Пролеткульте, ни о «пролетарской» литературе.

Говоря о линии раздела, прошедшей после революции между российской и зарубежной еврейской культурой, авторы использовали термины «наша российская» и «наша нероссийская» культура.

Подчеркивая преемственность народной традиции в строительстве новой культуры, они отказывались от «плакатной литературы, уже сказавшей свое слово».

В программе провозглашалось: «Штром» помнит, что вначале было слово. Краеугольный камень во всех областях искусства — это ответственное художественное слово».

Эта мысль шла вразрез с партийной линией, делавшей главный упор на содержание, призванное влиять на огромные массы, только начавшие постигать азы грамоты.

Как бы пророчески заглядывая в будущее, авторы призвали к бдительности перед лицом «ригористско-драматической борьбы мнений», чтобы не оперившиеся еще литераторы «не погибли в [ее] огненном дыхании».

Содержание

В номерах 1–4 и в сдвоенном номере 5–6 публиковались проза, поэзия, драматургия, литературная и театральная критика, а также международная еврейская культурная хроника.

Проза

В разделе прозы печатались Дер Нистер (рассказ «Ин вайнкелер» — «В винном погребе»), Д. Волкенштейн («Винтн» — «Ветры»), Д. Бергельсон (страницы из романа «Бачка»), И. Кипнис (серия миниатюр), Ш. Годинер («Фигурн» — «Фигуры», «Накет» — «Голый», «Иван-город»), М. Даниэль, Д. Кляцкина («Дер вег» — «Путь»).

Поэзия

В разделе поэзии были представлены как известные литераторы, так и только входившие в литературу, в частности, те, кто с самого начала стоял на большевистской платформе (И. Харик, И. Фефер).

Тут появились стихи и поэмы Д. Гофштейна («Штам» — «Ствол», «Ди лид фун майн глайхгилт» — «Стихи о моем равнодушии»), А. Кушнирова («Хазкоре» — «Поминальная молитва»), Э. Фининберга («Мехуме» — «Переполох»), М. Хащеватского, Ш. Расина (1890–1941), Двойры Хорол (1894–1982), З. Аксельрода, Ш. Галкина, А. Веледницкого, Л. Резника.

Литературная критика

В разделе литературной критики постоянно выступали И. Добрушин, Шалом Гордон, Н. Ойслендер.

Среди критических работ назовем: «Ундзер литератур» («Наша литература»), «Шолом Алейхемс Эли» («Образ Эли у Шалом Алейхема»), «Вегн Мани Лейб» («О Мани Лейбе»), «Ундзер импресионизм» («Наш импрессионизм») — все И. Добрушина; «Ворт ун лебнсштейгер» («Слово и быт»), «Ин эрдишн доер» («В земном продолжении») Ш. Гордона; статья об американском еврейском прозаике И. Опатошу; рецензия на книгу И. Добрушина «Геданкенганг» («Ход мыслей»); рецензия на книгу стихов Л. Квитко «1919»; статья о Ш. Аше Н. Ойслендера; статьи о поэзии А. Гланц-Лейелеса и книге стихов У. Ц. Гринберга «Фарнахтнголд» («Золото заката») А. Гурштейна.

Еврейское искусство

На темы еврейского искусства в «Штром» писали: М. Шагал, И. Чайков, А. Вевьёрка (в статье «Еврейский театральный стиль» он рассматривал борьбу двух направлений — примитивизма и литературного театра — в еврейском театре с момента его возникновения в 1876 г.

Автор видел будущее театра в синтезе этих двух направлений, что осуществлялось, с его точки зрения, в Московском еврейском академическом театре /так тогда назывался будущий московский ГОСЕТ/ под руководством А. Грановского); И. Добрушин («Ворт ун театер» /«Слово и театр»/) отмечал, что Московский еврейский академический театр «сознательно связал слово с движением».

Закрытие издания

Выходивший в период нэпа, «Штром» оказался объектом усиливавшегося идеологического и административного давления как со стороны властей, так и со стороны деятелей еврейской культуры, солидаризировавшихся с партийными установками.

В январе 1924 г. ряд деятелей культуры (среди них Д. Гофштейн) направили в правительство письмо о необходимости школ с преподаванием на иврите.

На последовавшем в феврале 1924 г. общем собрании деятелей еврейской литературы и искусства был принят ряд резолюций, осуждающих «чуждые идеологические позиции».

Эти резолюции, в том числе и резолюция, осуждающая Д. Гофштейна, были подписаны и «штромистами». Но ни резолюции, ни заявление Ойслендера, Добрушина и Кушнирова об исключении Д. Гофштейна из редакции не смогли предотвратить скорого закрытия «Штром» — последнего независимого легального еврейского издания в Советском Союзе.

Уведомление: Предварительной основой данной статьи была статья «ШТРОМ» в ЭЕЭ